Название: Наше кино – совсем другое
Фандом: Kingsman
Персонажи: Эггси Анвин, Рокси Мортон
Категория: джен
Жанр: ангст
Рейтинг: PG-13
Количество слов: 750
Предупреждение: пиздострадания, алкоголизм,
читать дальше
Иногда Эггси думал, что все могло быть иначе.
Если бы он не провалил последнее испытание, если бы занял место Ланселота и, возможно, – наверняка, – стал напарником Гарри Харта, если бы они вдвоем поехали в ебаный Кентукки…
Джентльмены так не выражаются, Эггси.
А еще джентльмены не умирают – так быстро, глупо, несправедливо. Окажись они вместе в этой проклятой церкви, Эггси смог бы как-нибудь предотвратить трагедию. Прикрыл бы Гарри спину, как однажды сделал отец, и тем самым возвратил бы долг за свою навсегда изменившуюся жизнь и нежданные перспективы. Нужно было всего лишь на миг отвлечь Валентайна и его приспешников, и Гарри бы выкрутился. Он ведь был чертовым профессионалом. Одним из лучших. Был.
Наше кино – совсем другое.
Эггси не сумел бы ничем помочь. Просто пополнил бы гору трупов, неудачно подвернувшись под пулю или нож обезумевшего Гарри. Но, по крайней мере, он обязан был попытаться. Эта мысль не давала ему покоя с той злополучной поры, как он услышал хлопок финального выстрела в динамиках ноутбука. И она причиняла боль сильнее, чем любые синяки, порезы и переломы.
Глубоко внутри душа Эггси медленно и мучительно истекала кровью, и даже смерть Валентайна не смогла излечить ее до конца.
Дом Гарри Харта был просторным, по сравнению с крохотной квартиркой Эггси и его семьи, и слегка старомодным, что сам Гарри гордо назвал бы «классическим». Эггси не мог избавиться от непонятного смущения всякий раз, когда ступал грязными кроссовками на дорогой бежевый ковер в прихожей или ел яичницу из фарфоровой тарелки с золотыми вензелями. Он чувствовал себя здесь чужим, инородным, хотя Мерлин уверил его, что Гарри был тверд и недвусмысленен в своем решении. Рано или поздно Эггси должен был съехать от матери. Судьба предпочла первый вариант.
Эггси поселился среди изысканных вещей и незнакомых воспоминаний, в музее имени Гарри Харта с чучелом собаки над унитазом и отдельной комнатой для костюмов. Прошел месяц, а он по-прежнему боялся что-либо тут менять. Так было проще сохранять иллюзию, будто Гарри на задании и скоро вернется.
Когда самовнушение перестало работать, в ход пошло содержимое бара Харта. Эггси, недолго поколебавшись, выбрал семнадцатилетний скотч. Эта цифра казалась ему символичной.
Тем вечером он явно переоценил свои физические ресурсы и вырубился прямо за столом, очнувшись на рассвете с раскалывающейся головой, бордовым отпечатком столешницы на щеке и кислым несвежим дыханием. Джей-Би укоризненно поскуливал у ног, требуя законной прогулки.
«Извини, приятель, – пробормотал Эггси, потирая виски. – Этого больше не повторится».
Обещание он выполнил и начал предусмотрительно брать выпивку с собой в постель. Джей-Би негодовал. Гарри бы тоже не одобрил, вот только где он сейчас? Эггси упорно гнал от себя эту мысль, предпочитая надежные объятия хмельного тумана. И у него почти получалось.
Рокси окликнула его в коридоре после очередного совещания.
– Сэр Галахад! – Каблуки застучали чаще, ритмично, словно метроном, эхом разносясь по штаб-квартире. – Эггси. Ты в порядке? Выглядишь паршиво.
Рокси приблизилась и зашагала рядом, озабоченно изучая его лицо. Она безошибочно чуяла подвох, а воспаленные глаза и мелко подрагивающие пальцы Эггси катастрофически усугубляли общую картину.
– Все окей, – кивнул Эггси, нацепив самую лучезарную из своих светских улыбок, но Рокси уже обнаружила брешь в его броне и, схватив за руку, резко затормозила.
– Эггси, – она закусила губу, позабыв об идеально глянцевой помаде. – Я знаю, что ты пережил, и сочувствую твоей утрате, но… не пора ли двигаться дальше? Агенты Кингсмэн не имеют права на слабость, особенно если эта слабость на дне бутылки.
Рокси стояла перед ним, чуть нахмурившись, повзрослевшая и непривычно строгая в элегантном светло-голубом костюме, с гладкой прической и аккуратными серьгами-капельками. Панически боящаяся высоты девчонка не сломалась и превратилась в образцового Ланселота, хладнокровного и рассудительного.
Она преодолела свою слабость. А Эггси – нет.
В этом и была вся разница.
– Я стал кингсмэном только потому, что Гарри погиб, – отрывисто произнес Эггси, злясь на нее, на себя, на Валентайна, на целый блядский мир, где каждый день теряешь тех, кто тебе важен, и вместе с ними – часть своего сердца.
В груди щемило от невыплаканной детской обиды и глухой тоски по чему-то несбывшемуся, чему он сам не мог дать четкое определение, а если б и мог, то спрятал бы его в самом темном и недосягаемом уголке подсознания. Во избежание неловкости.
Рокси качнулась и крепко обняла его, окутав едва уловимым цветочным ароматом.
– Ты стал кингсмэном, потому что Гарри этого хотел. И верил, что ты этого достоин. Не подведи его.
Секунду спустя она отстранилась и, ободряюще потрепав Эггси по плечу, направилась к Артуру.
Эггси ошалело смотрел ей вслед.
Впервые за долгое время ему было по-настоящему тепло.
Через три с половиной недели Эггси рассортировал одежду в гардеробной комнате, отобрав себе несколько галстуков, и повесил в кабинете новую газету с кричащим заголовком.
Его кино было совсем другим, но традиций нарушать не стоило.